«Я бы завернула нас двоих в лучи майского солнца и, наплевав на любые прогнозы, целовала бы твои запястья, покрытые изнутри голубыми ручейками выпуклых вен. По временам мы бы выскальзывали из объятий друг друга и, взявшись за руки, бегом неслись бы в сторону вечерней площади, где на горячем мощеном настиле расположились торговцы жареными каштанами, сладкой ватой, всякими побрякушками из лучезарных самоцветов или болтливые гадалки с ослепительно яркой раскраской лиц, хранящих таинственное выражение»
«И сейчас я плачу и смеюсь – все вместе, да-да, тот самый страшный шейк, изобретенный слабым полом. Плачу из-за того, что безумно скучаю по тебе, осязаемому, когда твой образ не нужно восстанавливать в памяти по крупицам, когда можно поцеловать тебя в небритую щеку в самый неожиданный момент. Смеюсь же из-за того, какая я все-таки дура, чтобы рыдать по тебе. Ведь ты теперь вечен»
«Большая любовь переворачивает все с ног на голову – смешивает сезоны, обесценивает прежние ценности, меняет вкусы, направления. Она как-то незаметно, потихоньку, как упрямый росток подснежника, пробивается в том уголке сердца, который давно выглядел отжившим. И никто не застрахован от того, чтобы под влиянием этой любви стать именно тем, кем всегда боялся стать.
Меня любовь отучила искать ответы в книжках, примерять на себя истории чужих героинь, слушать сентиментальные музыкальные баллады с мыслью: «Боже, это же обо мне! That’s all about me!» По вопросам собственной судьбы следует обращаться к своему сердцу. Оно, мудрое, стучит от первой нашей секунды до последней – как опытный радист, посылающий в эфир важные зашифрованные сообщения. Почему мы доверяем кому угодно, кроме себя? И о безвозвратно ушедшем, и о светлой надежде лучше всего знает сердце. И только потеряв с ним связь, мы набиваем шишки и коллекционируем шрамы»